«…Эти люди, по выражению директора, были заслуженно схвачены НКВД и умучены за свои “преступления”, и их стихи можно обсуждать только “на ваших богемных кухнях”...»
По словам Сапрыкиной, она решила рассказать об этом инциденте «не сгоряча и не от обиды за себя», а чтобы предать огласке тенденцию, напоминавшую ей политические репрессии 1937 года:
«…если не говорить о таких ситуациях, если не назвать зло по имени, то ведь, ребята, новый 37-й вот он, на шаг ближе к нам и нашим детям…»
Новость об увольнении Сапрыкиной и его причинах осветили многие региональные и федеральные СМИ, кроме того, скандальную ситуацию прокомментировали политики, деятели культуры и сама директор гимназии, из которой была уволена учительница.
Светлана Лебедева в беседе с изданием «Петербургский дневник» заявила, что Сапрыкина уволилась по согласованию с ней одним днем по собственному желанию, потому что нашла другую работу. Лебедева добавила, что ничего не имеет против вышеупомянутых поэтов, а конфликт возник на почве того, что учительница, не предупредив руководство, отошла от плана занятий, проведя вместо урока, посвященного битве под Москвой, урок на тему поэзии Хармса и Введенского:
«…Она не обращалась ни ко мне, ни к завучу по этому вопросу. В любом трудовом коллективе должна быть дисциплина, поэтому изменения в учебном плане, который составляется заранее, необходимо соблюдать или согласовывать внесение в него изменений…»
Свою версию событий касательно несогласованного изменения плана занятий Сапрыкина рассказала изданию «Фонтанка.ру». Учительница утверждает, что урок о поэтах-обэриутах входил в план занятий, согласованный с завучем гимназии:
«…Программа была официально утверждена и согласована с моим непосредственным руководителем, завучем по воспитательной работе Татьяной Николаевной Голербах <…> я провела его [занятие] вместо урока по обществознанию – учитель уступил мне этот час. В школе так делают, библиотекарю приходится просить у других учителей разрешения провести библиотечный час на их уроках…»
Скандал достиг такого масштаба, что на него отреагировали представители высших органов государственной власти. Так, министр просвещения Российской Федерации Сергей Кравцов прокомментировал ситуацию с увольнением Сапрыкиной, заявив, что учительницу следует восстановить в должности:
«...Считаю, что учитель должен быть полностью восстановлен в своих правах, продолжить работу с детьми, и сейчас вместе с регионом проверяем всю эту ситуацию. Призываю административных работников более чутко относиться к педагогам…»
Пресс-секретарь Президента Дмитрий Песков со своей стороны отметил, что не стоит сиюминутно реагировать на неподтвержденную информацию:
«…Нужно сначала выяснить, так это было или не так это было. Сейчас такое количество неточной или просто лживой информации, что прямо сиюминутно реагировать на нее – дело незавидное. Нужно сначала все-таки все переподтверждать…»
Литературное сообщество также откликнулось на новость об увольнении Сапрыкиной. Пользуясь случаем, литературный критик Лев Оборин разместил в Facebook подборку ссылок на статьи образовательного проекта «Полка» об обэриутах.
Поэт Лев Рубинштейн запустил в Facebook флешмоб в поддержку учительницы. С его подачи пользователи публикуют стихотворения Хармса и Введенского на своих страницах в социальной сети.
Поэт Игорь Караулов выразил свою точку зрения в статье на интернет-портале деловой газеты «Взгляд». По мнению Караулова, Сапрыкина «обесценивает память о тех, кто действительно пострадал в тридцатые» сравнением своего увольнения с событиями Большого террора. Также поэт отметил, что:
«…идея запретить Хармса и Введенского в школе звучит абсурдно, тем более что Хармс вообще включен в программу. В конце концов, оба – в том числе и детские поэты. Но и у того, и у другого есть очень разные тексты. Важны конкретные обстоятельства. Скажем, в Лермонтове школьная программа души не чает, но учитель может сразу прощаться с работой, если проведет урок по юнкерским поэмам. И ходи потом по интернет-порталам с табличкой “Меня уволили за Лермонтова”…»
Писатель, лауреат прошлого сезона премии «Национальный бестселлер» Александр Пелевин на своей странице в Facebook отметил, что «правда, скорее всего, где-то посередине» и не стоит не разобравшись в ситуации сравнивать ее с репрессиями 37 года:
«…готовность, с которой граждане принялись, не разобравшись в ситуации, орать про новый 37-й, размахивать знаменами и посылать директрисе лучи поноса, как-то очень, черт возьми, расстраивает…»