«...великий словарь, конечно, описывает ушедшую эпоху в жизни языка, но сами закономерности, по которым живет язык, в нем выявлены очень полно, и они – со всеми хронологическими поправками – действительны и по сей день. Я бы предложил такую формулу. В наши дни словарь Даля в меньшей степени применим как справочный, нормативный, но зато он превратился в захватывающее пособие по языку…»
«...Это была эпоха, когда романтизм с его экзотикой, “южными” страстями уходил в прошлое, в литературе появлялись совсем другие герои: обычные люди <...> В истории литературы осталась только великая триада хрестоматийных версий “маленького человека”: Самсон Вырин из пушкинского “Станционного смотрителя”, Акакий Башмачкин из гоголевской “Шинели” (из которой, как известно, все писатели нового поколения и вышли) да Макар Девушкин из дебютного романа Достоевского “Бедные люди”. Между тем знаменитый некрасовский альманах “Физиология Петербурга” начинался именно с очерка “Петербургский дворник” Казака Луганского…»
«...Сказки Даля так нравились Пушкину, что под влиянием первого пятка сказок «Казака Луганского» (псевдоним Даля) он написал лучшую сказку “О рыбаке и золотой рыбке” и подарил ее Владимиру Ивановичу в рукописи с надписью: “Твоя от твоих. Сказочнику Казаку Луганскому – сказочник Александр Пушкин”»