Ручные письма

Дмитрий Воденников

Человек хочет вызвать клининг (слишком много накопилось пыли), человек лезет в верхний ящик комода, где лежат все документы, человеку нужно посмотреть, сколько квадратных метров в его квартире по техническим документам (потому что человек ничего в цифрах не понимает, а клининг оперирует цифрами), и в папке рядом с техническими документами находит письмо, написанное от руки.

Боже, он сам его туда сунул, потому что год назад не смог выбросить.
А там: «мы не расстаёмся», «нам надо просто полностью сгореть и восстановиться». Угу.
А там: «Я тебя никому не отдам». Ага, слышали.
И ещё в одном месте, при беглом скольжении взгляда: «Я обещаю, что всё будет хорошо. Я буду рядом». Плавали, знаем.

...Даже не стал дочитывать, да и вообще читать: несколько фраз выцепил из аккуратного, какого-то школьного почерка. А потом ещё и на второе письмо в пакете с документами посмотрел. То вообще давнее, больше пятнадцати лет ему уже, другой рукой писанное, другой почерк, но тоже старательный, аккуратный. Удивительно даже: в прощальных письмах мы все как дети.

Второе письмо вообще даже смотреть на стал. Бродский наврал про рубашку и лето. Нет, ты полезешь не за рубашкой, а чтоб узнать точный метраж своей квартиры, но итог будет такой же.

* * *

Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла всё это –
города, человеков, но для начала зелень.
Стану спать не раздевшись или читать с любого
места чужую книгу, покамест остатки года,
как собака, сбежавшая от слепого,
переходят в положенном месте асфальт.
Свобода –
это когда забываешь отчество у тирана,
а слюна во рту слаще халвы Шираза,
и, хотя твой мозг перекручен, как рог барана,
ничего не каплет из голубого глаза.

(Иосиф Бродский)

В общем, если Бродский, может, и наврал про рубашку, то про свободу сказал всё точно. Свобода – это когда ты даже не хочешь перечитать прощальные письма. Вон они оба лежат на подоконнике, а тебе не хочется.

«Дай человеку стихотворение, и он будет голоден один день, научи его писать стихи, и он будет голодать всю жизнь». Человек не помнит, где он это услышал, но ему смешно.

«Дай человеку письмо в день разрыва, и он не сможет его прочитать из-за слёз. Через год или несколько лет найди это письмо, и человеку даже будет скучно его перечитывать». В любом случае – итог один. Не пишите прощальных писем. Они никому не нужны.

ОТЪЕЗД

Забудутся ссоры,
отъезды, письма.
Мы умрём, и останется
тоска людей
по еле чувствуемому следу
какой-то волны, ушедшей
из их снов, из их слуха,
из их усталости.
По следу того,
что когда-то называлось
нами.
И зачем обижаться
на жизнь, на людей, на тебя, на себя,
когда уйдём
от людей мы вместе,
одной волной,
когда не снега и не рельсы, а музыка
будет мерить пространство
между нашими
могилами

(Геннадий Айги)

Но пока музыка всё это ещё не измерила, пока могил наших нет, а солнце светит на подоконник – там на подоконнике освещённые уже почти осенним прямоугольником лежат два письма.

Что же с ними прикажете делать? Ну не век же им тут лежать? Убрать обратно? Зачем? Письма, написанные от руки, ручные письма не приручаются, просто не стоит их приручать.

Выбросить их в помойку? Как-то не по-людски.

Сжечь? Тогда возникает ещё один вопрос: где их жечь?

Это раньше – для подобных лирических случаев существовал камин, в крайнем случае, печка. Бросил в огонь и не жалко. Но в городе нет ни каминов, ни печек.

Пришлось жечь в унитазе.

Зажечь от конфорки на кухне, пронести через коридор, подержать, пока не вспыхнут, даже покрутить, чтобы огонь взял бумагу плотнее, бросить, горящие, в унитаз, потом смыть. Очень символично.

(Ручные письма. Письма, написанные от руки, хорошо и быстро горят. Быстрей, чем писались. Письма сгорели, истаяли, закрутились в воронку, все эти «мы не расстаёмся», «нам надо просто полностью сгореть и восстановиться», «я тебя никому не отдам» – всё ушло в жерло вечности и фаянса. Нет больше чужого второго языка.)

У Айги, цитированного выше, есть удивительная фраза: «Вы настолько покинули нашу память о вас, что даже не возвращаетесь в наши сны».

Недавно мы говорили о снах, и один мой знакомый рассказал дословное: «Сегодня приснилось, что у меня украли крылья. Сначала появился ослепительно белый парусиновый холст. Затем превратился в крылья. Потом пришли какие-то люди, толпой. Стали шуметь, топтаться вокруг меня – и исчезли, вместе с крыльями».

Никому не отдавай свои крылья.
Никогда не читай прощальные письма.
Если найдёшь их случайно в новой уже жизни – сожги.